Поскольку робот угрожает архивацией дневника, придется таки что-нибудь написать.
Итак, что я посмотрела за год.
Гость, дорама, Корея (*****)
Прошлой зимой мне хотелось мистических ужастиков. Поэтому пришлось смотреть корейцев. Отличная оказалась вещь - смесь мистики, ужасов и детектива, пропорция мистические ужасы/детектив 50 на 50. Захватывает с первых серий, в начале второй половины провисает, правда, но к концу опять разгоняется. Редко бывает, что последнюю(!) серию сериала смотришь, боясь моргнуть, чтобы не пропустить что-то важное.
Культурологические заметки. Как мирно в Южной Корее католичество сочетается с традиционным шаманизмом! А еще, в Корее, кажется, нет характерного для европейской культуры убеждения, что зло нельзя звать по имени, чтобы не накликать.

Семь смертных грехов, сезоны 1-3, аниме (****)
Японская фантазия по мотивам мифов артуровского цикла. Очень сильно по мотивам. Главная для меня прелесть этого сериала - безбашенная легкомысленность команды главных героев в сочетании с их немереной силой. Однако чем дальше разворачивается сюжет, тем серьезнее все становится, так что приключения раздолбаев превращаются в стандартные для сёнена преодоления, спасение мира и прочие несмешные вещи. А 3-й сезон еще и закончился на полуслове, перед большой битвой - и зачем я ждала его окончания, чтобы начать смотреть, спрашивается?

Альянс советников, дорама, Китай (*****)
Легендарная эпоха "Троецарствия". Сериал посвящен первой половине карьеры Сыма И, знаменитого стратега царства Вэй, с момента, когда он впервые засветился перед Цао Цао, до момента, когда он помог взойти на престол Цао Пи, заставил его признать наследником нелюбимого старшего сына и отчалил в ссылку. В сериале снялись несколько актеров из "Ланъя", причем в схожих амплуа, да и вообще, как говорят, уши "Ланъя" там торчат. Тем не менее, снято хорошо, достаточно и интриг, и юмора, и напряженных моментов.
А какой там великолепный Цао Цао! Жестокий и обаятельный, умный и умеющий ценить чужой ум. Актер до мозга костей - даже из искреннего горя сделал сцену, из собственного умирания - спектакль, заставляющий прослезиться зрителей по обе стороны экрана. Пожалуй, именно отсутствие художественного таланта подобного калибра заставляет его (здесь) сначала предпочитать Цао Чжи, а не Цао Пи, даже несмотря на то, что у гениального поэта Цао Чжи талант к управлению отсутствует как класс. А Цао Пи - "рабочая лошадка", скучный и старательный, а в литературной деятельности скорее критик (основатель китайского литературоведения, с ума сойти можно), отец его не понимает, но к концу жизни все-таки оценивает по достоинству.